На территории Дятловского района во время Великой Отечественной войны уничтожено 23 населенных пункта, из них 7 — полностью (Великая Воля, Малая Воля, Трахимовичи, Пуща Липичанская, Дубровка, Городки, Дуборовщина) и 16 – частично.
Фашистские изверги расправились с мирным населением за участие в партизанском движении и поддержку народных мстителей.
На перекрестке партизанских дорог
… На третий день войны фашисты разбомбили мост через Щару. Красноармейцам нужно было наладить переправу, но не было материалов. На помощь им пришли жители д. Великая Воля. Потомственные плотогоны предложили использовать собственные плоты, связанные стальными тросами и привязанные к толстым деревянным столбам для переправы пехоты. Получились плавучие мосты. Часть сельчан занималась строительством этой переправы, а часть вместе с красноармейцами строила переправу на баржах для машин. Женщины кормили строителей. Когда колонна переправилась через мост, великовольцы установили дежурство на Щаре. Малейшая неполадка – брались за топоры и тросы.
Вот что рассказывает об этом в своей документальной повести «Мертвые остаются живыми», написанной через двадцать лет после событий, публицист, партизан, кавалер ордена «За боевые заслуги» Владимир Федотов, который тщательно изучал события тех лет, встречался с живыми свидетелями и партизанскими командирами и пропустил все события через свое сердце:
«С первого дня войны у жителей Великой Воли не стало личных забот и переживаний. Тут было не до личных дел. Сельчане словно мобилизовались. Сами того не зная, они вступили в борьбу с еще невидимым, но страшнейшим врагом. Мужчины следили за переправой, женщины досматривали раненых, которыми были заполнены все хаты, готовили для бойцов еду. Великовольцы ничего не жалели для своих сыновей, собственной кровью защищающих Родину от проклятого врага…
Фашистские самолеты, словно наверстывая упущенное, черными воронами висели над Щарой. Несколько раз им удавалось разбомбить переправу, но великовольцы снова и снова под градом пуль и осколков наводили мосты, восстанавливая ее. Живая лента по-прежнему тянулась на восток…»
Когда же деревня была оккупирована новыми «хозяевами», великовольцы стали опорной базой партизан. Они встречали их как самых дорогих гостей, помогали, прятали, показывали заветные лесные тропы, предупреждали о действиях оккупантов. Каждый, кто мог держать в руках оружие, становился в ряды народных мстителей. Партизаны отряда Павла Булака громили вражеские обозы, подрывали машины с карателями, устраивали диверсии и нападали на полицейские участки. Такая активность местного населения сильно возмущала новых «хозяев». Каратели решили наказать лесные деревни-партизанки и провели чудовищную карательную операцию «Гамбург», жуткую по своей жестокости.
К слову, первый партизанский отряд на оккупированной немцами Дятловщине сформировался 5 мая 1942 года. К зиме 1942-го, когда случился геноцид партизанских деревень, в лесах Липичанской пущи действовали уже три партизанских отряда: «Победа», Ворошилова и «Борьба». На их базе позже создадут прославленную Ленинскую партизанскую бригаду, которая станет бороться с врагом на территории нескольких соседних районов (командиром ее назначат Федора Синичкина, начальником штаба – Бориса Булата).
Операция «Гамбург» — чудовищная месть деревне-партизанке
— Изучая архивные документы, мы обнаружили, что уничтожение партизанских лагерей, действующих в лесных массивах Липичанской пущи, в том числе и домах жителей Великая Воля, проведены, согласно оперативного приказа начальника СС и полиции Белоруссии Готтберга о проведении карательной операции «Гамбург» от 7 декабря 1942 года, — рассказывает прокурор Дятловского района Олег Величко. — Там говорится о том, что немецкая разведка обнаружила и указала места предполагаемой локации партизанских лагерей, разбросанных в пуще, количество людей, вооружения, связи с деревнями. В проведении операции 14-16 декабря 1942 года участвовали литовские, украинские и латвийские полицейские батальоны. Это вспоминают свидетели и потомки очевидцев той жуткой трагедии. Деревни уничтожали под ноль…
Прокуратура района совместно с Дятловским районным отделом следственного комитета провели большую работу по уголовным делам по факту массового уничтожения мирных жителей деревень Дятловщины. К жутким, леденящим душу фактам, прибавились новые. Они дополнят главы книги «Память».
Большую лепту в сохранение исторической памяти внес местный историк-краевед Михаил Лукьянчик, который более тридцати лет работал учителем истории, затем — старшим научным сотрудником Дятловского историко-краеведческого музея. Михаил Иванович по крупицам собирает исторические сведения, он – автор двух книг и более сорока статей на тему Великой Отечественной войны. Он и стал нашим провожатым в скорбной экспедиции по уничтоженным деревням.
— Операция «Гамбург» началась с уничтожения деревень Скрунди, Городки, Трахимовичи, — рассказывает краевед. – Затем каратели «отработали» Великую Волю и Малую Волю.
Расправа на рассвете
… Великая Воля Поречского сельсовета. Красивая автобусная остановка и разбросанные среди леса пустые хаты. Деревня оживает лишь в теплое время года, когда в родительские гнезда по весне, словно птицы, возвращаются немногочисленные наследники, а также приезжают новые владельцы домов – «дачники». Даже не верится, что до войны здесь жило 430 человек, было 104 двора! День 16 декабря 1942 года стал последним для 364 мирных жителей, чуть позже – и для самой деревни.
На самом краю Великой Воли – скромный домик Валентины Маскаль. Она родилась после войны, но знает историю деревни со слов своего отца Антона Стырника, которому посчастливилось выжить: в то злосчастное утро он по приказу немцев погнал коров в Козловщину. Потом прятался, пока все не утихло. А вернувшись, узнал, что лишился супруги и троих детей.
— Во время трагедии моя тетя была в соседней деревне Руда Яворская, — вспоминает Валентина Маскаль. — А вернувшись, обнаружила, что родная деревня словно вымерла, нигде — ни души. Пошла к родственникам, в их хате было натоплено, сильно пахло свежеиспеченным хлебом, свежий хлеб лежал на столе… Решила сходить в соседнюю Малая Воля, чтобы узнать, где односельчане, и по дороге увидела жуткое место казни…
… В то утро 16 декабря партизанскую деревню Великая Воля окружили немцы. Великовольцы были загодя предупреждены о надвигающейся беде, но не успели уйти в лес. Фашисты набросились на деревню, словно стая голодных собак. Врывались в хаты, выбрасывали людей на улицу и сгоняли на площадь к церкви. По воспоминаниям очевидцев, стянули с печи даже 109-летнюю бабушку, и заставили односельчан-мужчин нести ее к месту сбора на руках. Одна из женщин попыталась спрятать в люльке ребенка, но каратели заметили это и стали ее избивать. В другой хате, вытаскивая из-под кровати шестилетнего мальчугана, нелюдь-фашист вывернул ему руку…
«Церковная площадь наполнялась великовольцами. Измученные бессонными ночами, обессилевшие, они держались за своих детей как за единственное утешение. Сельчане знали, что для них это последние часы жизни. Люди молчали, а молчаливость обычно бывает в самые трудные минуты. Странно, но человек никогда не теряет надежды на спасение. Даже сейчас, когда у великовольцев не осталось никакого сомнения, что их согнали на верную смерть, они в мыслях надеялись на чудо, которое их спасет… Первым таким чудом была церковь. Никто не плакал. Люди словно договорились не показывать убийцам своих слез…» — так описывал то утро в своей повести «Мертвые остаются живыми» Владимир Федотов.
Люди ждали приговора на холоде, мерзли и цепенели от неизведанности. Вскоре в деревню въехали десять грузовиков. Сельчан выстроили колонной и погнали к шоссе. Впереди ехали грузовики, а за ними под охраной брели великовольцы.
— Потом их поделили на две группы, — рассказывает историк-краевед Михаил Лукьянчик. – Первую группу повели к холму Высокие Моглицы, откуда брали песок на строительство дорог и где образовалась впадина, поросшая молодыми березками и соснами. Людям приказывали ничком ложиться один на другого. Были установлены три пулемета. Говорят, крики и стоны женщин разносились по всему лесу, пока свинцовый пулеметный град не заставил их умолкнуть навсегда. Вторую группу расстреливали чуть позже, на холме.
Восставший из могилы
Из воспоминаний Ивана Павочки, который чудом остался жив («Мертвые остаются живыми», Владимир Федотов, позднее – книга «Память» Дятловского района):
— Я лежал на краю впадины, под левой рукой ближе к сердцу держал семилетнего сына Михаську. Справа, лицом к земле, лежала моя жена Степанида, к ней прижалась трехлетняя Нина. Прежде чем услышать выстрелы, я почувствовал, что мне обожгло пальцы на левой руке. Вокруг стонали люди. Вдруг слышу: «Ой, папа, мне в головке болит»… Едва успел утешить своего раненого сына, как новая очередь и новые крики… Хотел повернуться, чтобы взглянуть на сыночка, но тело не слушалось. Тогда я позвал его, он молчал… Левый бок заливало липкое тепло. Это была кровь Михаськи. После третей очереди пуля попала мне в поясницу, и я смог повернуться на бок. Я увидел, как бьется о землю жена, а рядом с ней с окровавленным личиком лежит наша малышка. Подался к ним, но новая жуткая боль в правой ноге сдержала меня… Какое-то время я еще слышал стоны людей, слышал выстрелы – это каратели добивали тех, кто в смертной агонии вставал на ноги. Потом для меня наступила ночь, словно провалился в темную бездну….
Пришел в себя от того что стало очень жарко. Не хватало воздуха, задыхался. Сразу не мог понять, что со мною случилось. Потом стали всплывать жуткие картинки расправы. Пошевелился, попробовал приподняться. За воротник посыпалась земля, в лицо ударила струя воздуха… Собрался силами, приподнялся и раздвинул над собой землю»…
Выбравшись живым из могилы, обессилевший от ран, зимнего холода и голода, мужчина трое суток полз по снегу через лес, лишь на четвертые сутки добрался до деревни Копти, где его обогрели, накормили и отправили на лечение в соседнюю деревню.
Кровавый снег
Не менее жуткую расправу уготовали каратели второй группе партизанской деревни. Рассказывает Валентина Сукач — дочь выжившего при расстреле жителя деревни Великая Воля Алексея Ломако:
— Моему папе в то время было десять лет, и он хорошо помнил подробности уничтожения деревни. Фашисты выводили из колонны мужчин и женщин, а детей силой вырывали из материнских рук и швыряли на землю. Солдаты с винтовками уводили на пригорок по несколько человек. Каждый залп уносил жизни десятка великовольцев. Кого не пронзила автоматная очередь, добивали из пистолетов.
Владимир Федотов в своей книге также приводит воспоминания Алексея Ломако. Там есть факт, что перед расстрелом каратели заставили взрослых стать на колени и закрыть лица ладонями, а сами с машины снимали действо на кинопленку. Позже этот киножурнал показывали в Слониме, Козловщине, Дятлово и других гарнизонах – якобы о том, как «красные бандиты» сдаются в плен, выдавая великовольцев за партизан.
Десятилетний Алексей спасся чудом. Пуля не попала в него, после выстрела он лежал рядом со своим односельчанином Ваней, чья кровь стекала прямо на него. Поэтому немец, ткнув сапогом в голову окровавленного мальчика, счел его мертвым.
— Ты лежи спокойно, сынок, не двигайся, — шептал перед смертью отец Алексея. – Может, не заметят. А как стемнеет, выбирайся отсюда. Иди в лес, живи…
Он очнулся от окрика старого односельчанина: «Кто живой, вставайте!». Выбрался из-под трупов и потянулся к раненому старику. Вспоминал, что повсюду на снегу были кровавые пятна.
В живых после карательной операции осталось тринадцать великовольцев. Раненых, покалеченных, но живых. Правда, многие жили недолго.
Убийцы не стали сами закапывать в землю свои жертвы, а вернулись в деревню на отдых. А назавтра отправились в соседнюю Малую Волю, взрослым скомандовали взять лопаты и под конвоем погнали к месту казни соседней деревни. Из другой деревни туда же отправили мужиков на возах. Мужчинам приказали копать огромную яму и сносить туда трупы, женщинам – засыпать ямы землей.
В повести Владимира Федотова есть эпизод, который он записал со слов свидетелей трагедии: в одной из ям шевелился ребенок четырех-пяти лет. Увидев людей, малыш пролез по трупам и пошел навстречу женщинам. Они узнали мальчика Броника и отчаянно просили карателя взять мальчика себе. Но тот был непоколебим. Грянул выстрел, и малыш, как кукла, упал ничком в снег. Такая же участь постигла выжившую среди мертвых тел девочку…
Многострадальная деревня в огне
Когда после тяжелых боев оккупанты вынуждены были снять блокаду Липичанской пущи и двинуться на фронт, в Великую Волю вернулись партизаны отряда Булака, которые были здесь частыми гостями. Но их никто не встретил. Как писал Владимир Федотов в своей повести «Мертвые остаются живыми», «мертвая тишина стояла над опустевшей надруганной деревней». Оккупанты словно нарочно не тронули строений, а может, попросту не успели. У осиротевших домов партизаны поклялись отомстить врагу за жизни великовольцев.
На дорогах Слоним – Дятлово, Козловщина – Дятлово, Слоним — Зельва взлетали вражеские машины, народные мстители портили связь, уничтожали склады, мосты. После карательных акций ряды народных мстителей выросли – люди воочию увидели, какую участь готовит им немецкая власть и уходили в партизанские отряды.
Летом 1943 года во время очередного наступления на партизан оккупанты вновь ворвались в Великую Волю: жертв себе здесь не нашли, но подожгли деревню! От нее не осталось бы и следа, но, говорят, нежданно начался сильный дождь и часть строений все же уцелела. Туда и вернулась из лесу горстка оставшихся в живых жителей…
Третье наступление на партизанский регион случилось весной 1944. Гитлеровцам было сложно удерживать фронт, да и партизаны не давали покоя. Намереваясь окончательно с ними покончить, фашистские части с танками и артиллерией блокировали Липичанскую пущу. Апрельским утром фашисты ворвались в Великую Волю, с криками «Партизанен!» хватали оставшихся в живых сельчан и поджигали хаты. Отца и сына Ольховик застрелили и бросили в горящую родную хату, троих великовольцев увезли в тюрьму. В том числе и Ивана Павочку. На месте большой лесной деревни осталось пепелище…
… После войны Великая Воля частично восстановилась, отстроилась. Но еще лет двадцать после войны там не звучали музыка и смех. Иван Павочка был самым старшим ее жителем, жил с болью и свидетельствовал о зверствах фашистов – о том, что никогда не должно повториться. До конца жизни ему мерещилось окровавленное личико Нины и слабенький голос Михаськи: «Папа, больно»…
«За троих будут убиты триста»
Одну из возможных причин уничтожения мирных жителей и деревни высказала жительница Великой Воли Валентина Маскаль. Она рассказала, что до войны в их деревне проживала зажиточная семья Жилинских. В начале войны партизаны убили троих членов семьи Жилинских: отца, мать и их ребенка. Их старший сын Валерий стал предателем и перешел на службу полицаем, служил предположительно в Минске. После расстрела своей семьи приезжал в родные места и сказал местным жителям, что «за троих будут убиты триста». При расстреле жителей деревни 16 декабря 1942 года предателя Жилинского видели среди участников карательной операции, и даже просили его о пощаде.
Аналогичные показания в части причин расстрела жителей Великая Воля дал житель деревни Крупицы Мостовского района 93-летний Сергей Баклага.
Факт зверского расстрела жителей д. Великая Воля также подтверждается материалами архивного уголовного дела УКГБ по Гродненской области №4969а в отношении Алексея Пашукевича, служившего полицейским в комендатуре г.п. Козловщина. В нем есть выписка из акта от 27 марта 1945 года о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в Козловщинском районе Барановичской области, в котором описывается расстрел мирных жителей в деревне Великая Воля.
Памятник у Щары
Недалеко от Щары возвышается памятник жертвам Великовольской трагедии — трехметровая фигура матери с сыном-подростком на постаменте. Здесь покоятся 364 расстрелянные жителя деревни Великая Воля. Их останки перенесли и перезахоронили сюда в 1961 году, в том же году установили памятник.
В советские времена была традиция: молодожены из всех соседних деревень после загса приезжали сюда с цветами, чтобы возложить их к памятнику и почить память погибших земляков. А сегодня сюда приходят наследники оставшихся в живых великовольцев, приезжают школьники, чтобы почтить память безвинных жертв фашистского геноцида – мирных сельчан, погибших на своей родной земле в страшных муках. Здесь проходят траурные митинги — реквиемы, акции Память.
Скорбное место расстрела великовольцев – через дорогу. Прежде там стояли три деревянных креста, а позже сотрудники Дятловского лесхоза установили аскетичный деревянный памятник, они же ухаживают за местом.
Мы молча стояли у скорбных мест. Ком в горле мешал говорить. Белый снег укрывал землю, словно стараясь спрятать следы зверского преступления против человечества без срока давности. На душе было горько и больно…
Живая память
Память о войне и жертвах фашизма живет в Дятловском историко-краеведческом музее, первая экспозиция которого открылась в мае 1968 года. Здесь хранится огромное количества материала о героизме земляков, партизанском движении и трагедии стертых с лица земли деревень Дятловского района. Сюда приходят и приезжают школьники со всего района и гости. Сегодня это – пятиклассники государственной гимназии г. Дятлово. Ребятишки внимательно слушают рассказ экскурсовода, рассматривают свидетельства военного лихолетья. Эти первые уроки патриотизма в музее дадут им больше, чем сотни ранее прозвучавших слов.
Школьники района изучают историческое наследие, участвуют в конкурсах, акциях, шефствуют над местами захоронения жертв фашизма, участвуют в субботниках по их благоустройству. Это – одна из важнейших форм патриотического воспитания, которая реально объединяет эпохи, позволяет новому поколению чувствовать собственные корни и почву под ногами. А ученики средней школы №3 г. Дятлово восстановили трагические события гибели деревни Великая Воля в годы Великой Отечественной в диораме «Трагедия Великой Воли», которую можно увидеть в экспозиции школьного музея.
В июне в районе состоялся сплав на байдарках по реке Щара, приуроченный к 80-летию начала Великой Отечественной войны и неделе молодежи «Время выбрало нас!». Прежде чем отправиться в водное путешествие, его участники – представители местной власти и общественных организаций, побывали на священных местах: у мемориалов в деревнях Великая Воля и Трахимовичи, почтили память земляков, возложили цветы, поблагодарили за мирное сегодня.
— Вместе с тем, был дан старт очередному этапу областного проекта «Память. Единство. Победа», — рассказывает начальник отдела идеологической работы, культуры и по делам молодежи Дятловского райисполкома Ольга
Рогачева, — в рамках которого на местах трагедий мы установили информационные таблички с QR-кодами, чтобы каждый человек, попавший сюда, мог узнать жуткую историю фашистского геноцида.
— Дятловский район сильно пострадал во время великой Отечественной войны, — отмечает прокурор района Олег Величко. – На его территории — 34 паспортизированных захоронения мирных жителей, уничтоженных немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны. Кроме известных массовых уничтожений и захоронений, обнаружены захоронения не паспортизированные. Недавно двум из них присвоили паспорта. Теперь они — под защитой государства.
По весне дятловчане планируют открыть велосипедный маршрут по партизанским тропам. Водить туда гостей намерен историк-краевед Михаил Лукьянчик, у которого с войной личные счеты. Он проведет гостей к партизанскому госпиталю, который действовал в пуще недалеко от хутора Иосифа Филидовича и расскажет молодым людям, как легендарный дятловский Сусанин ценой своей жизни спасал госпиталь; какие страшные испытания выпали на долю жителей партизанских деревень и как сила духа, вера в победу, взаимовыручка помогли пережить это страшно время.
Это нужно не тем, кто спит вечным сном в братских могилах. Это нужно нам, живым. Для того чтобы ужасы нацизма никогда не повторились, чтобы мы понимали цену мирному небу, а наш нравственный горизонт всегда проходил на одной линии с поколением прекрасных советских людей, которые жертвовали собой ради Победы, добра и совести.
Алла БИБИКОВА.
Фото автора и diatlovonews.by
Подписывайтесь на телеграм-канал «Дятлово ОНЛАЙН» по короткой ссылке @gazeta_peramoga